25 октября, днём, в центре города, на пешеходном переходе, что пересекает улицу Мухина в районе городской администрации, застрелена молодая собака.

В этот час на улице было довольно многолюдно и очевидцы рассказывают, что сначала раздался хлопок. На него не обратили особого внимания: мало ли что могло хлопнуть под колёсами проезжающих машин. Но пешеходы почти сразу же увидели, что небольшая светло-серая собака, которая дисциплинированно пересекала улицу по пешеходному переходу, взвизгнула, потом, шатаясь, подошла к центральному крыльцу мэрии и упала бездыханной. Публичная казнь живого существа потрясла многих очевидцев.  Сколько людей, столько и мнений

Происходящее в нашем небольшом городе, где всё на виду, находит живой отклик у горожан. Люди звонят, приходят, пишут письма в редакцию “ЗВ”, и по мере своих возможностей корреспонденты рассказывают на страницах газеты о событиях, взволновавших неравнодушных граждан. О случившейся в этот ясный и солнечный день трагедии тоже поведали жители нашего города. На страницах “ЗВ” мы рассказывали о начале акции по отстрелу бродячих собак. Но вряд ли кто-то станет спорить с тем, что насильственное лишение жизни живого существа большинством воспринимается как трагедия. Здесь уж ни убавить, ни прибавить.

Возвращаясь домой после работы, автор этих строк приставал к прохожим с вопросом об оценке произошедшего. Как и следовало ожидать, мнения по поводу очередного отстрела бродячих животных разделились. Кто-то искренне считает, что лишать жизни живых существ нельзя ни в коем случае, кто-то индифферентен в оценке этой акции, а есть и те, кто приветствует отстрел собак и убеждён, что делать это нужно по возможности чаще.

Казнить, нельзя помиловать

В городах дореволюционной России главным борцом с бродячими собаками был... дворник. В этом нет ничего необычного, поскольку дворник приравнивался к младшему полицейскому чину и, кроме всего прочего, ему вменялось в обязанность уничтожение бродячих животных на подведомственной территории. Помните небезызвестного Шарика из “Собачьего сердца”, который искренне считал, что “дворники из всех пролетариев – самая гнусная мразь”. Михаил Булгаков, безусловно, знал, о чём писал.

Прочитав впервые много лет назад Михаила Зощенко, а потом не единожды его перечитывая, был уверен, что в рассказе “Бешенство” неуравновешенный милиционер, пристреливший попавшую под горячую руку дворнягу, мягко говоря, превысил свои полномочия. Но недавно узнал, что страж порядка поступил в полном соответствии с существовавшим в 20-е годы положением. Оно же (положение) предписывало милиционерам применять оружие при встрече с собакой без ошейника и сопровождающего. Правда в ту пору проблема бродячих животных (даже в крупных городах) не стояла так остро, как сейчас: помоек с остатками пищи было значительно меньше и кормовая база была совсем иной.

Взять на себя роль судьи и палача одновременно – дано не каждому. Но наверняка и сейчас те, у кого в руках “пневматика”, снаряжённая отравленными дротиками, не испытывают садистского удовольствия оттого, что лишили жизни живое существо. Наверное, относятся к своему делу пусть как к неприятной, но работе. Правда могу это лишь предположить, поскольку предпринятая попытка встретиться с этими людьми не удалась. А сейчас они поехали по другим городам и весям, руководители которых также озабочены обилием бродячих собак.

Так вольер или пуля?

Начнём с сентенции: вольер – это хлопотно и затратно, а пуля – хоть и сердито, но зато дёшево. В общем, нет собаки – нет проблем.

Судя по информации, полученной из Интернета, по пути отстрела идут многие муниципальные образования России. Причём далеко не все они имеют дефицитный бюджет и, казалось бы, могли бы себе позволить организовать приют для содержания собак. Но не позволяют, а предпочитают заключать договоры на отстрел.

Спрос рождает предложение, и за последние годы в разных регионах страны появилось достаточно много специализированных предприятий, предлагающих свои услуги по насильственному сокращению бродячих животных. Правда это больше похоже на борьбу с ветряными мельницами, поскольку через короткое время численность животных возрождается до прежнего уровня. Это тупик?

...и ничего личного

О том, на каких условиях организован был отстрел собак в нашем городе, мы намеревались побеседовать с главой администрации города Вячеславом Сорочуком. Хотели узнать, насколько реально в наших условиях организовать не убийство, а отлов бродячих животных, построить для них приюты? Случись запланированная беседа, спросили бы и о том, почему отстрел вёлся среди бела дня, на глазах у людей, и как организован процесс утилизации убитых животных?

Но беседа корреспондента с главой городской администрации не состоялась. С утра Вячеслав Иванович сказал, что не располагает необходимой информацией, и пообещал перезвонить через час. Затем перенёс время аудиенции к середине рабочего дня. Но не перезвонил, а потом в ответ на телефонный звонок корреспондента сослался на нехватку времени. Бывает. Больше напрягать главу муниципального образования мы не стали. Он тоже не потревожил корреспондента “ЗВ” телефонным звонком. На том всё и закончилось.

Работа корреспондента и врача – разные сферы деятельности. Но есть одно общее: ни тот, ни другой (если они настоящие профессионалы) не могут позволить себе таить личные обиды, которые могут помешать работе. Хирург может не любить конкретного человека, но если тот попадёт к нему на операционный стол, сделает всё, чтобы больной был успешно прооперирован.

Также и журналисты “ЗВ” (как бы ни складывались отношения с руководством муниципалитетов) не испытывают чувства обиды, а тем более ненависти к тем, кто по разным причинам препятствует их профессиональной деятельности. Мы не можем позволить себе сказать: “А с этим руководителем я больше встречаться не буду”. Встречаться будем, поскольку за этими встречами – интересы наших читателей.

Обидно не за себя, а за людей, которых лишили права на получение информации из первых уст. Ведь, уклонившись от беседы с журналистом, чиновник, по сути дела, проигнорировал вопросы, ответы на которые хотели услышать от него обычные граждане. Те самые, ради которых существуют и чиновники, и муниципалитеты, и сам глава муниципального образования, и СМИ.

О каждом случае уклонения или отказа в информации журналистам мы будем рассказывать на страницах “ЗВ”. Люди вправе знать всё происходящее и делать выводы о тех, кто сейчас у власти, но не расположен общаться с корреспондентами, чтобы те доносили информацию до читателей.

Григорий Филатов.

Фото Ларисы Федотовой.