Мой отец Владимир Уманец родился 18 декабря 1925 года в г. Зее. В семье, где он был старшим, росли еще брат и сестра, отца не было, мать работала по найму. Окончив четыре класса начальной школы, двенадцатилетним подростком начал подрабатывать – нужно было помогать матери содержать семью.

В те годы Зея была многолюдной: в зимнее время слышен шум обозов, звон бубенцов лихих троек разгулявшихся старателей. А весной город превращался в муравейник, и его в шутку называли маленьким Парижем.

Зея того времени – это огромный склад в тайге с большой пристанью, амбарами и складами, откуда грузы зимой обозами доставляли на прииски. Кроме лошадей, использовали завезенных из Монголии верблюдов – этим животным требовалось вдвое меньше фуража, чем лошадям, на санях они тащили в два раза больше груза и хорошо передвигались по заснеженным рекам и болотам.

Мальчишки легко находили работу на погрузке обозов, ухаживали за лошадьми и за труд получали немного муки, гороха, крупы. Это было большим подспорьем, так как в семье без кормильца было голодно.

В те годы была очень развита добыча золота вольноприносительством, все жители города добывали золото на зейских косах и ключах, промывая песок лотками. Мальчишек брали на ямочную добычу золота в зимнее время: на дне шурфа разводили костер, затем оттаявший песок подавали наверх. Отец рассказывал, что он два раза угорал в таких шурфах, его с трудом откачивали. За эту работу выдавали "боны", на которые можно было купить продукты и одежду.

В начале сороковых шестнадцатилетним подростком он трудился на лесопункте № 6 на заготовке дров. Работа была тяжелая, в основном применялся ручной труд, из механизмов только двуручная пила. Валили деревья, распиливали на чурки, грузили на сани и лошадьми вывозили. С началом войны все мужское взрослое население ушло на фронт, остались подростки и женщины. На их плечи лёг нелегкий труд в лесу. Отец рассказывал, что он с друзьями несколько раз ходил в военкомат с заявлением пойти добровольцем на фронт, но всегда получал отказ.

18 декабря 1943 года ему исполнилось 18 лет, и он, получив повестку, прибыл в часть 247-й стрелковой бригады 25-й армии, которая охраняла дальневосточную границу. Все дни были заполнены до отказа – учения не прекращались ни на минуту. Программа была загружена и даже перезагружена, с лозунгом "Тяжело в учении – легко в бою" вставали и ложились. Каждый знал: бой уже скоро, он будет жестоким и тяжелым. Все хорошо понимали: разгромив японскую армию – сильнейшего союзника гитлеровской коалиции, будет принесена свобода народам, находившимся под гнетом милитаристов. Все новобранцы рвались в бой. У всех были еще свежи в памяти события последних предвоенных лет, когда самураи не раз пытались вторгнуться на территорию СССР.

В январе 1945 г. отец был переведен в 604-й артиллерийский полк 366-й дивизии на должность старшего разведчика. В ночь с 8 на 9 августа всех собрали на митинг. Командование сообщило, что Советский Союз объявил Японии войну. Месяцы подготовки и ожиданий остались позади – началось наступление.

Во время наступления разведчикам приходилось очень туго – ливневые дожди размывали дороги, разливались ручьи и реки, превращая все в непроходимые болота. Отступая, японская армия взрывала мосты и минировала дороги, а свежие сведения о дислокации сил противника нужны были ежедневно, даже ежечасно. Разведчикам всегда приходилось быть первыми. Самураи-смертники занимали все подходящие для внезапного нападения места, и найти их в чаще леса, в высокой траве было очень трудно. Постоянно для получения новых сведений нужны были языки, и за ними приходилось пробираться в расположение противника. Сложность заключалась еще в том, что японцы были храбрыми и до фанатизма преданными воинами, в случае опасности они кончали жизнь самоубийством, поэтому не всегда удавалось доставить в часть пленного живым.

Разведчики, двигаясь впереди главных войск, находили смертников, поджидавших наши войска, и оповещали об этом командование. Артиллерия накрывала огнем места скопления противника, и нашим войскам было проще продвигаться вперед. Японцы сопротивлялись отчаянно, бои шли ожесточенные, много наших солдат погибло.

В последний день войны отец был ранен в живот и отправлен в госпиталь в Читу. За участие в этой войне награжден медалью "За победу над Японией". В апреле 1946 г. был уволен из армии по состоянию здоровья и вернулся в родную Зею.

Для восстановления порушенных городов и сел стране требовалось много древесины, а для ее заготовки – молодые сильные руки. Отец устроился на работу в леспромхоз и начал свою трудовую деятельность на лесопункте Деп. В то время на заготовке леса преобладал ручной труд, лес вывозили на лошадях. Мои первые воспоминания детства связаны именно с этим: вечером я всегда ожидала отца, глядя в окно. Вот появляется первая лошадь, за ней вторая, и так целый обоз тянется по дороге. Останавливается возле нашего дома, отец соскакивает с обоза, а я бегу к дверям и жду, когда он, весь в снегу, инее, откроет дверь, подхватит меня на руки. Затем садится на лавку, достает из торбочки замерзший пряник или сухарик и, подавая его мне, говорит: "Это тебе гостинчик зайчик передал…". И не было ничего слаще этого подарка…

Отец всю жизнь стремился к учебе, в вечерней школе закончил семь классов. В леспромхозы стала приходить техника, он, окончив в 1958 году Суражевскую лесотехшколу, начал осваивать тракторную заготовку леса. После закрытия лесопункта Деп всех переселили на Филимошку, где вновь образованный Дамбукинский леспромхоз открыл лесопункт Журбан.

Сорок четыре года трудового стажа на заготовке леса… Возглавлял бригаду, которая постоянно выполняла и перевыполняла месячные, годовые планы, а планы пятилеток выполняла за три года. Он был требовательным бригадиром и всегда своим примером ответственного отношения к труду стремился работать и работал хорошо, достойно. Состав бригады менялся часто. В те времена много рабочих приезжало из центральных районов страны, откуда они были выселены за тунеядство, был тогда такой термин. Таких приезжих направляли на заготовку леса сучкорубами, помощниками вальщика. Отец рассказывал, что их приходилось учить всему, они трудно приживались в бригаде и с трудом дорабатывали до конца месяца, но когда получали зарплату, то удивлялись и радовались – деньги по тем временам были приличные. Многие оставались в бригаде работать дальше, и они всегда были благодарны бригадиру за терпение, выдержку и поддержку.

Отец всегда стремился к новым знаниям. Уже в предпенсионном возрасте окончил Хабаровскую лесотехшколу и получил специальность механика. До последних дней трудился в родном коллективе, переживая душой и сердцем за работу. Его трудовой путь отмечен правительственными наградами: орденами Трудового Красного Знамени, "Знак Почета", орденом Ленина и многими отраслевыми знаками, медалью "Ветеран труда". Неоднократно был делегатом съезда работников лесной промышленности, много рассказывал об этом и гордился тем, что простые труженики – трактористы, вальщики – принимали участие в обсуждении важных задач лесозаготовительной отрасли.

Все, кто был с ним знаком, вспоминают его как честного, порядочного человека. Вся его жизнь достойна уважения и памяти. Характер людей, победивших в Великой Отечественной войне и в войне с милитаристской Японией, закалялся с детства, укреплялся в трудное послевоенное время, и они просто не могли быть другими.

… Жизнь продолжается, история пишется, откладывается в нашей памяти рассказами, воспоминаниями фронтовиков, и мы обязаны нести ее дальше, передавая нашим детям и внукам, чтобы они знали и помнили о подвиге простого солдата, без которого Победа была бы невозможна.

Антонина Зайчук.